Социально экономические неравенства угрожают политической стабильности

15 ноября 2016, 15:37, Беседовал Максим БАШКЕЕВ

Чем еще страшны неравенства и есть ли у нашего общества запас прочности? Об этом и многом другом мы поговорили с директором Института социологии РАН, Академиком РАН Михаилом Горшковым.

Социально экономические неравенства угрожают политической стабильности

— Михаил Константинович, проблемы социального неравенства и разной доступности ресурсов по большому счету стары как мир. Можно ли говорить о том, что идеальное общество – это стопроцентная утопия?

— Действительно, обусловленные природой и различиями в способностях и возможностях индивидов, неравенства внутренне присущи всем фазам исторического развития социума. Несмотря на очевидные различия в подходах к определению сущности и причин, порождающих неравенства в обществе, большинство экспертов признает факт принципиальной неустранимости и неизбежной социальной распространенности данного явления. В научном и, прежде всего, социологическом аспекте это означает, что вопрос, волнующий не одно поколение обществоведов, активно изучающих неравенства, состоит не в том, может ли человечество полностью освободиться от социальных неравенств, а в том, насколько оправданы неравенства, представленные в разных типах обществ. Каковы допустимые границы неравенств в общественной жизни? На что может пойти государство для минимизации общественных неравенств, уравнивания шансов людей на обеспечение достойного уровня и качества жизни?

— Почему это так важно?

— Проблематика общественных, в особенности, социальных и экономических неравенств в контексте поставленных вопросов имеет особую актуальность и остроту для постсоветской России, в которой формирование рыночных отношений происходило в условиях глубокого экономического кризиса, резкого имущественного расслоения и значительного снижения уровня массового потребления.

Вместе с тем, особое внимание к проблеме неравенств в современной России обусловливается и историческим прошлым страны. Во многом это объясняется тем, что за почти семь десятилетий существования СССР советские граждане не только свыклись, но, можно сказать, сроднились с патерналистской моделью отношений между ними и государством. Неудивительно, что и с учетом качественно новых социально-экономических и политических условий именно с государством половина населения страны связывает возможность своего материального обеспечения на приемлемом уровне.

Какова же социальная реальность пореформенной России на самом деле?

Она приобрела качественно новый характер. Уже в первые годы реформ привычный для российского населения патернализм сменился рыхлой в социальном отношении системой государственного управления, стремящейся освободиться от решения социальных задач в прежних объемах и границах. Как следствие, одной из ключевых характеристик российского общества стал высокий уровень социально-экономического неравенства, проявившийся, в частности, в резком росте децильного коэффициента дифференциации доходов: его показатели увеличились за период с 1980 по 1995 годы в 4,5 раза (с 3 до 13,5 соответственно). Продолжали эти показатели возрастать и в дальнейшем, составив, по официальным данным, в 2011 – 2012 годах 16,4 (а фактически – 28 — 36 раз). Кроме того, в отличие от развитых государств Запада, разница в доходах россиян сильно зависит от региона, в котором они проживают.

— Это находит отражение в социологических исследованиях?

— Безусловно, они отражают, хотя и субъективную, но реально существующую в массовом сознании картину явной избыточности социальных неравенств в нашем обществе. Лишь 3 процента россиян считают, что острых и неоправданных неравенств сегодня нет. Подавляющее же большинство сограждан – причем, как бедные, так и небедные – не только фиксируют болезненные неравенства в обществе, но и отмечают, что персонально страдают от них.

Прежде всего, это относится к обостренному восприятию неравенства доходов, жилищных условий, доступа к качественной медицинской помощи, к хорошим рабочим местам, качественному образованию, к неравенству в обладании собственностью, возможностей для детей.

— Естественно, во всех бедах виновата власть вообще и правительство в частности…

— Да, в российском обществе существует устойчивый запрос населения к правительству на сокращение избыточных неравенств. При этом большинство сограждан допускает все же их существование, но только тех из них, которые являются, по их разумению, легитимными. Так, наиболее сдержанное отношение к неравенству по доходам население проявляет в том случае, если они определяются трудовым вкладом. Значительная доля наших сограждан согласна также и с тем, что различия в доходах справедливы, если у людей существуют равные возможности для заработка, или когда подобные различия связаны с разным уровнем образования. Что же касается таких проявлений неравенств, как лучшее жилье, большая пенсия, доступ к качественной медицине и лучшему образованию, то лояльность к ним оказывается заметно ниже, чем к неравенству по доходам.

— А какая картина получится, если «разложить» неравенства по слоям российского общества?

— Сравнивая возрастные особенности восприятия неравенств россиянами, можно говорить о том, что разные потребности молодых и пожилых людей приводят к тому, что они по-разному оценивают типы неравенств, от которых больше всего страдают. Так, для представителей старшего поколения более остро, чем для молодежи, стоит вопрос неравенства в доступе к медицинским услугам, а молодежь более болезненно, чем пожилые, воспринимает неравенства в доступе к качественному образованию, досуговым возможностям и хорошим рабочим местам, что более чем логично.

Работающее население наиболее остро переживает свое нынешнее положение и, не ощущает справедливой связи между упорным трудом и честной работой, с одной стороны, и улучшением своего положения, с другой. Гораздо острее работающие воспринимают и весь спектр проблем, которые относятся к неравенствам вообще и к конкретным их проявлениям. Отсюда социологически обоснованный диагноз: острое ощущение работающим населением несправедливости является негативным индикатором, который указывает на процессы разрушения трудовой мотивации и потенциальные источники социально-экономической дестабилизации.

— А как обстоит дело с, пожалуй, старейшим типом неравенств – гендерным?

— Оно довольно сильно эволюционировало за последние годы, но никуда не исчезло. Да, сегодня женщины формально получили равные права с мужчинами. Общество юридически оформило и узаконило их равенство и всячески стремится закрепить и развить его. Постепенно нивелируется значимость одной из главных причин, державших женщину в подчинении у мужчины, – экономическая зависимость. Зачастую современная женщина зарабатывает столько же, а в некоторых случаях и больше, чем мужчина. Как следствие, муж в таких семьях не является основным и уж тем более единственным кормильцем.

И, тем не менее, структура современного общества до сих пор остается весьма патриархальной. Проблема гендерного неравенства, в той или иной степени, свойственна большинству стран мира, в том числе развитым. В чем это проявляется? Прежде всего, в том, что именуется «гендерным перекосом» в статистике зарплаты, карьерном росте, доходах.

В целом анализ статистических и социологических данных позволяет прийти к неутешительному выводу: в пореформенной России гендерные стереотипы «пронизывают» все общественные отношения. В каком-то смысле гендерное неравенство даже «оправдывается» традиционным взглядом российского социума: сексизмом, признающим превосходство мужчин над женщинами.

— В вашем исследовании фигурирует еще один вид неравенства, который, как мне кажется, Институт Социологии первым подверг такому пристальному изучению. Так почему нельзя недооценивать цифровые неравенства?

— Действительно, научного внимания заслуживают не только устоявшиеся виды неравенств, но и принципиально новые для современной жизни. К ним, несомненно, относятся так называемые цифровые неравенства, возникающие в российском обществе вследствие вполне объективного и позитивного по своему направлению процесса превращения России в социум информационного типа или общество знаний.

Еще четыреста лет назад английский философ Френсис Бекон заметил: «Кто владеет информацией – владеет миром». В наши дни, когда объем знаний удваивается на планете каждые пять лет, его слова актуальны как никогда. «Обладать знанием» сегодня – значит уметь быстро ориентироваться в потоке новой информации, легко отыскивая необходимые сведения. При этом важно, чтобы затраты на поиск нужной информации не превышали экономическую выгоду от ее использования. Справиться с этой задачей под силу лишь компьютерам – своеобразным «усилителям» человеческого разума и памяти. Вот почему ключ к успеху в информационном обществе – это доступ к компьютерным технологиям, а также правильное их использование.

А что мы имеем сегодня? Этими технологиями может пользоваться лишь небольшой процент населения Земли. А это означает, что в эпоху информационного общества «цифровое неравенство» становится одним из важнейших факторов деления людей на богатых и бедных. Так, еще в 1997 году Программа развития ООН ввела новое измерение бедности – информационное, определяющееся возможностью доступа к информационной магистрали широких слоев населения.

Наши эксперты единодушны во мнении: к беспрецедентному социальному расслоению в России прибавилось новое измерение – неравенство населения в приобщении к современным информационным технологиям, создающее новые маргинальные слои, лишенные доступа в современный мир коммуникаций. «Цифровая бедность» оставляет миллионы россиян без возможности общения, получения образования, медицинской помощи, необходимых информационных услуг. Превращение информации из общественного блага в благо частное становится дополнительным фактором нестабильности, особенно опасной в период затянувшейся трансформации общества. Главный же риск заключается в том, что в России возникает «двухслойное общество», в котором лишь часть населения имеет доступ к современным технологиям, умеет их использовать и извлекает из этого преимущества.

— Социально экономические неравенства в России уже достигли опасных значений?

— Довольно высокий уровень, причем не только по национальным, но и по международным критериям, существующих в России социально-экономических и прочих неравенств, усугубленный падением основных комплексных индексов развития, серьезно подрывает человеческий капитал российского общества, формирует устойчивую «культуру неравенства», которая характеризуется повышенными показателями агрессивности и низкой сплоченности. Более того, избыточные неравенства с особой силой разрушают в России нравственные устои общественного единения, создают климат конфронтационности и нетерпимости, препятствуют достижению национального согласия, углубляя при этом разрыв между обществом и властью.