21 апреля 2017, 21:04
Редакция нашего издания давно и пристально следит за перипетиями «Дела Татьяны Сухаревой», которой не повезло перейти дорогу «правильному» человеку на выборах в Московскую городскую думу. Попытка стать депутатом этого органа законодательной власти стоила нашей героине бизнеса и нескольких лет жизни, потраченных как на пребывание в СИЗО, так и на бесконечные судебные разбирательства. Последнее из них, состоялось на этой неделе в Пресненском районном суде города Москвы.
«Это полный произвол!», — именно с такими словами Татьяна Сухарева вышла из зала судебных заседаний, в котором в этот день действительно происходило что-то странное. В то время как прокурор монотонным голосом зачитывала материалы уголовного дела, Татьяне не дали сказать ни слова в свою защиту.
По словам адвоката Михаила Трепашкина, произошедшее является очевидным процессуальным нарушением.
— По нормам действующего законодательства подсудимый в процессе может дать показания в любой момент времени. Как правило, происходит это в конце оглашения тома: человек поднимает руку, встает и доводит до сведения суда ту информацию, которую он считает важной на данный момент. Однако моей доверительнице сегодня почему-то было отказано в этом элементарном праве. Мы категорически не согласны с таким поведением судьи и подадим письменные возражения на эти действия, — заявил адвокат.
Сама Татьяна Сухарева так же осталась не удовлетворена ходом судебного заседания:
— Я не довольна тем, что не было исследований доказательств, а была только опись, хотя это две большие разницы. Кроме того, не прозвучало, когда я фактически познакомилась с результатами экспертиз. Я считаю, что мои права на защиту, предусмотренные статьями 195 и 198 УПК РФ были нарушены, — сообщила по горячим следам Татьяна Сухарева.
Справедливости ради стоит сказать, что нашей героине не привыкать к тому, что в ее отношении регулярно нарушаются гарантированные законом права. Так происходило уже не раз, как, например, при подаче ходатайства о заключении нашей героини под стражу следствием не было обосновано подозрение в ее причастности к совершению преступления и не были представлены доказательства, предусмотренные ч.4 ст. 159 УК РФ.
Далее. При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и ее неоднократных продлениях Кузьминским районным судом и Московским городским судом были неоднократно нарушены требования ч. 11 ст.108 УПК РФ, которая однозначно запрещает применять меру пресечения в виде заключения под стражу обвиняемым по ст. 159 УК РФ в случае, если вменяемое им деяние совершено в сфере предпринимательской деятельности. Напомним, что Татьяне Сухаревой следствием вменялась передача оптовых партий страховых полисов «потерпевшим» страховыми агентами и брокерами для дальнейшей реализации. В соответствии с положениями ч.1 ст. 2 ГК РФ данная деятельность является предпринимательской по определению. Как так могло получиться, что это обстоятельство было проигнорировано следствием?
До попытки выдвижения в Мосгордуму Татьяна Сухарева являлась владельцем и генеральным директором нескольких ООО, в видах деятельности которых было черным по белому прописано «страхование». ООО «Страховое бюро «Профессор», ООО «Кредитно-лизинговый брокер «Профессор», ООО «Страховой брокер «Главрезерв», ООО «Горжилсервис», — занимались страхованием, в том числе с привлечением агентов и брокеров и передачей им на реализацию оптовых партий страховых полисов. Все принадлежащие Татьяне Сухаревой и возглавляемые ей ООО были зарегистрированы в установленном порядке, действовали открыто и исключительно в рамках закона.
Следствие не могло не знать о том, что инкриминируемое Татьяне деяние совершено в сфере предпринимательской деятельности. Тем не менее, в своем ходатайстве об избрании меры пресечения в виде заключения Татьяны Сухаревой под стражу следователь Усольцева написала, что женщина предпринимательской деятельностью не занималась… Таким образом, были грубейшим образом нарушены положения ст. 108 ч.1.1 УПК РФ, которые запрещают заключать под стражу обвиняемых по ст. 159 УК РФ в случае, если вменяемое им преступление совершено в сфере предпринимательской деятельности.
Заключение Татьяны Сухаревой под стражу привело к нарушению ее прав, гарантированных статьями 195 и 198 УПК РФ. В частности, она была лишена права выбрать экспертное учреждение и/или ходатайствовать о привлечении к проведению экспертизы конкретных лиц, так как в СИЗО не было доступа к Интернету. Следовательно, она не могла найти экспертов и экспертные учреждения, которым бы доверила проведение экспертизы. У адвокатов также не было такой возможности, поскольку для того, чтобы найти квалифицированных экспертов по подлинности страховых полисов ОСАГО, необходимы специальные знания в данной области.
— Мои права на защиту были грубейшим образом нарушены, со мной не проводили никаких следственных действий, и я ничего не знала о ходе следствия. Кроме того, я была лишена возможности контактировать со специалистами по страхованию, которые могли знать, в каких экспертных учреждениях можно провести квалифицированную экспертизу полисов ОСАГО, — вспоминает Татьяна.
Нашли ли эти процессуальные и правовые нарушения должную оценку? К сожалению, нет, на такие «мелочи» в нашей стране уже давно привыкли закрывать глаза, а зря, поскольку именно из таких деталей складывается большая разница между правовым государством и анархией.