21 января 2017, 08:52, Любовь ЛЕБЕДИНА
Лично я против комедии ничего не имею, представляя, как трудно дается режиссерам этот жанр, и не каждый артист способен порхать по сцене, да еще при этом доносить какой-то смысл. К тому же «купающихся» в комических мизансценах актеров в русском театре не так уж много. Поэтому режиссеру Сергею Газарова несказанно повезло, что в его спектакле согласился играть Михаил Ефремов главную роль «не просыхающего» Скворцова, приехавшего в Амстердам к жене и сыну, чтобы поглазеть на парад геев, в котором принимает участие, о, ужас, и его восемнадцатилетний отпрыск. Время ограничено, так как дома предстоит празднование Дня города, куда он, как заместитель мэра должен явиться со всем семейством.
Автор фото: The Hollywood ReporterСитуация патовая, напоминающая классическую комедию положений, что касается ее формы, а по содержанию, точнее режиссерскому языку, — ничто иное, как «Камеди Клаб» с дешевыми приколами, характерными гегами ночных клубов, иллюстрирующих низменную похоть и так далее. Если режиссер задался целью показать изнанку пошлого мира, высмеять фриков, то не следовало всем этим наслаждаться и предлагать зрителям испытывать кайф. Чем обычно грешат коммерческие антрепризы, но не к лицу государственному театру. По своим выразительным средствам придуманное ноу-хау переплюнуло даже представления Петросяна, по крайней мере голых задниц я у него не видела…
Но, как же обойтись без голых задниц, возразят мне, если в пьесе Галина речь идет о транссексуалах. В первую очередь о близком друге сына — Долорес в исполнении Евгения Павлова, который на поверку оказывается добрым малым. Он и мухи не обидит и в мыслях не подумает компрометировать русских, далеких от европейской цивилизации, разрешающей однополые браки. Просто они, добрые, но дикие, включая высокопоставленного чиновника Скворцова. Судя по спектаклю,( который не разрешается смотреть детям до 18 лет), и режиссер, и драматург разделяют свободу выбора своего партнера, и ничего противоестественного в этом не видят. По крайней мере мне так показалось, в противном случае они не стали бы высмеивать внука казацкого атамана, впервые столкнувшегося с этой проблемой – позорной для традиционного семьянина.
Михаил Ефремов строит свою роль на каверзных сюрпризах, бросающих его то в пот, то в холод. Ну, а, поскольку, русский мужик привык все неразрешимые вопросы решать с помощью заветной «чекушки», то и в Амстердаме не изменяет этой традиции. В гостинице он появляется уже хорошо поддавший, уж больно переживал за своего соседа в самолете, решившего навсегда покинуть родину, так что поначалу не слишком понимает встревоженную жену, настаивающую на разговоре с сыном. Алена Бабенко играет этакую «бебешечку», в прошлом актрису, ошалевшую от европейских магазинов и модных тряпок. С одной стороны, она понимает, что перечить пьяному мужу нельзя, иначе все разнесет в клочья, а с другой – демократическое воспитание может обернуться против нее и тогда придется отвечать за новую ориентацию Виктора (артист Шамиль Хаматов), презирающего слабый пол. Вот Лариса и мечется от мужа к сыну, от Долорес, поначалу принятого в женском прикиде за девушку, к двум подружкам в мундирах полицейских, почудившихся Старикову с пьяных глаз оборотнями в погонах.
В течение всего спектакля Михаил Ефремов пребывает в состоянии человека, ощущающего уплывающую из-под ног почву, неспособного управлять своим телом из-за выпитого алкоголя. Делает он это виртуозно, напоминая циркового петрушку на веревочках. Во время решительного объяснения с Долорес, Скворцов постоянно прикладывается к подаренному мексиканскому напитку, от чего его ноги разъезжаются в разные стороны, руки повисают, словно плети, голова болтается, как у гуттаперчевой куклы. Но даже в этом состоянии у него хватает сил произносить патриотические речи о долге русского солдата, презирающего гомосеков. Такое мастерство дорого стоит, поэтому Ефремова невольно начинаешь сравнивать с гениальным Луи Де Фюнесом. Те же реакции, тот же взрывной темперамент и такое же магическое обаяние. А главный смысл своей роли он доносит четко и ясно – нельзя изменять своей природе, иначе все полетит в тар – тарары.